ворнинг и ахтунг: старый-престарый фанфик трехлетней давности.
Прелестный Санзо
читать дальше
Очередная гостиница, вечер, комната Санзо, потом комната Хаккая, потом опять комната Санзо:
Санзо еще раз придирчиво посмотрел в зеркало и решительно направился в комнату Хаккая.
Хаккай лежал на кровати, наблюдая за Хакурю, летающим под потолком.
- Хаккай.
Санзо подошел вплотную к постели и рывком перевел Хаккая в сидячее положение. После чего стал расстегивать крючки на его зеленой кофте.
Хаккай, зачарованный видом розового бантика на золотых волосах Санзо, молча позволил тому стянуть с себя кофту.
Хакурю завис в воздухе.
Когда зеленая ткань скрыла на несколько секунд от Хаккая новую прическу Санзо, он закрыл рот и попытался сформулировать возникшие у него вопросы. Но в это время Санзо вытащил кремового цвета рубашку и деловито напялил ее на Хаккая.
- Санзо?.. - осторожно начал Хаккай, послушно продевая руки в рукава.
- Ты будешь моей мягкой игрушкой, - Санзо был на удивление спокоен и доволен.
- Игрушкой? - переспросил Хаккай.
- Мягкой, плюшевой, - Санзо схватил его за руку и потащил в свою комнату.
Проходя мимо зеркала Хаккай отрешенно заметил, что в этой рубашке и своих светло-бежевых брюках он выглядел и, правда... плюшево...
- С-санзо...
- Что? - Санзо начинал злиться, для игрушки Хаккай слишком много болтал.
- Объясни, пожалуйста...
- Сам не понимаешь? - Санзо раздраженно уставился на Хаккая.
Хаккай отрицательно помотал головой, призывая на помощь все свое самообладание.
«Мне не понравится то, что я сейчас услышу, - подумал он, - точно не понравится».
- Хорошо.
Санзо сложил руки на груди и, всё еще сердито глядя на Хаккая, начал объяснять:
- У меня было трудное детство. Я, знаешь ли, в монастыре жил...
Голос Санзо дрогнул лишь на пол секунды, затем он продолжил своим обычным «я-разговариваю-с-идиотами» тоном:
- В общем, я решил наверстать упущенное.
Хаккай перестал дышать.
- Ты, Хаккай, будешь моей мягкой игрушкой, Гоку - моей зверушкой, Хакурю...
В дверь тихо зацарапались.
- Открыто! - рявкнул Санзо, распахивая дверные створки пинком ноги.
В комнату робко влетел Хакурю.
- А Хакурю, - продолжил Санзо, маниакально улыбаясь, - будет моей машинкой. Красненькой. С гудком.
- Санзооооо! - в комнату вломился Гоку и замер на пороге потому, что Хакурю спланировал прямо на него.
Поняв, что через дверь ему не выйти, ручной дракон с диким писком вылетел в форточку.
- Санзоооооо!!! - очнулся Гоку и, волчком закрутившись на месте, поймал свой неожиданно приобретенный обезьяний хвостик.
- Санзоооооо!!!!! - завопил он снова, сунув пятую конечность монаху с трудным детством под нос.
- Санзо. Что это? - прошептал он, сорвав горло.
- Хвост, - невозмутимо ответил Санзо и отступил в сторону, так как по коридору мчался Годжо, размахивая чань-бо.
Сбив Гоку с ног и выбив своей цепочкой окно, Годжо остановился посреди комнаты, крутя головой налево и направо.
- А где? Где йокаи? Чего обезьяна кричала-то?
Гоку икнул и с отсутствующим видом попытался выйти через стенку. После третьего удара головой он сполз по этой же стенке и невидящим взглядом уставился куда-то в бесконечность.
Годжо, получивший шикарную возможность все это время наблюдать подрагивающее доказательство обезьяности Гоку, тихо захихикал и начал медленно отступать назад.
- Годжо, - протянул Санзо, изучающе его разглядывая, - я пока не придумал, кем ты будешь... Завтра придумаю. Всё, выметайтесь из моей комнаты, я хочу спать. Нет, ты, Хаккай, остаешься, ты моя мягкая игрушка, я буду спать с тобой. Мягкие игрушки снимают стресс.
С этими словами Санзо бухнулся в кровать, одной рукой обнимая Хаккая, а другой доставая револьвер.
Годжо посмотрел на умиротворенную спину Санзо, обезьяний хвостик Гоку, паникующего Хаккая, и его тихое хихиканье перешло в истерический смех, в котором отчетливо слышались нотки безумия.
Санзо выстрелил в воздух.
Хаккай решил, что лучшим выходом будет потерять сознание. Может быть, это сон. Какой-нибудь новый кошмар.
***
Это же время, небеса:
А в это время далеко наверху вся небесная конница и вся небесная рать пыталась отнять у Канзеон босацу ее новую любимую кавайную мангу...
***
Полдень следующего дня, апартаменты Канзеон босацу:
- А потом вы прочитали ту книжку и сделали что-то с Генджо Санзо Хоши-сама.
- ...
- Но сейчас ситуация более или менее стабилизировалась...
- ...
- Хотя Ша Годжо до сих пор бьется в истерике...
- ...
- А Сон Гоку в некотором подобии транса...
- ...
- Но Хакурю успел спрятаться... собственно говоря, мы его все еще ищем.
- ...
- И Чо Хаккай, как наиболее пострадавшая сторона...
- Что с Хаккаем?
Канзеон босацу наконец перестала изучать вид за окном и мрачно уставилась на своего адъютанта.
- Э... Хаккай... ну, он очнулся в одной постели с Санзо Хоши-сама, который ничего не помнил... наверное, сознание Санзо Хоши-сама не вынесло подобной нагрузки и заблокировало некоторые воспоминания... В общем...
Канзеон босацу наградила адъютанта еще одним мрачным взглядом:
- Хаккай жив?
- А... да... У него... хм... нашлись собственные способы по успокоению Санзо Хоши-сама...
Канзеон босацу представила разъяренного Санзо и ошарашенного Хаккая, пытающегося его утихомирить. В одной кровати. У бодхисатвы Любви и Милосердия было богатое воображение.
- Собственные способы?
- Ну, для того, чтобы сказать «Тенткё Макае», по крайней мере, рот должен быть свободен.
Джироншин собирался ухмыльнуться, но Канзеон босацу в два прыжка оказалась рядом и, встряхивая его как котенка, процедила сквозь зубы:
- Даже слышать! Понял?! Даже слышать об этом не хочу!!!
***
Далеко внизу задумчивый голос Хаккая:
- Санзо... может быть, ты снимешь этот розовый кавайный бантик?